Владимир Рыбин - Здравствуй, Галактика! [Cборник]

СКАЗКА ПРО БЕЛОГО БЫЧКА

Наконец-то Петер обрел покой. Исправно пошли гонорары, и хозяева соседних магазинов стали кланяться вдвое ниже. Мелена хлопотала по дому и старалась никуда не отлучаться, зорко охраняя Петера. Хотя в этом не было надобности: дом охранялся тайной агентурой. Петер только усмехался, наблюдая за «мальчиками», гулявшими у подъезда. Это даже льстило: ведь ни один гангстер не удостаивался такого внимания.

Некоторое время Петер надоедал «первому боссу», требуя хотя бы официального заявления, осуждающего атомное оружие. Но тот признался, что от него ничего не зависит, что он связан круговой порукой с семнадцатью другими высокопоставленными господами, а кто из них главней, он и сам не знает.

И Петер решил «выяснить отношения» со всеми семнадцатью, начав с самого толстого из них. Для этого ему не нужно было больших сборов: лег на кровать, положил руку на живот и…

Был вечер — веселое время суток. Косматыми чудищами метались над улицами рекламы. Дома-великаны сверкали огнями, как солдаты начищенными пуговицами. Люди прятались в коробки автомобилей, уносились куда-то на край великого города. А те, кому некуда было спрятаться, робко жались к стенам домов, словно молящие о пощаде побежденные к сапогам победителей, и, жаждущие иллюзий, прятались в норы ночных баров, уходили в истерику джазов, в мутный блеск дешевых витражей и бутылок.

А там, где жил самый толстый, была тишина. Полицейские глядела в оба на все движущееся, готовые в любую минуту сорваться с места, догнать, остановить.

Петер без труда нашел тихий особняк, вспорхнул на подоконник, огляделся, неслышно сел в глубокое кресло. Самый толстый играл с детьми в войну. Три мальчика и две девочки подкрадывались с игрушечными автоматиками к доброму папеньке, спрятавшемуся за широкий стол.

— Папочка, я тебя убил! — радостно кричал старшенький.

— Нет, это я тебя убил!..

Петер кашлянул, и все юное воинство вмиг исчезло, побросав оружие. И папочка пополз было к дверям, по пути нажимая на все кнопки, спрятанные под ковром.

— Не пугайте охрану, — сказал Петер. — Я не убийца.

— Не обманываешь? — спросил самый толстый, отряхивая штаны. — А то ведь у нас все так говорят.

— Я дома не принимаю.

— На этот раз придется.

— А кто вы такой?

— Посланец цвагов.

— Их не существует, — сказал самый толстый, пятясь к двери. Вдруг он, как молодой спринтер, сорвался с места, выскочил в другую комнату и захлопнул дверь.

— Ай-я-яй! — сказал Петер, появлясь у него за спиной. — Такая прыть при вашей комплекции?

— Что вы хотите?! — взвыл «самый толстый».

Петер сказал, что через три месяца мир взлетит на воздух, что надо немедленно начать уничтожение ядерного оружия. Не жалея красок, он обрисовал картину ада, который ждет людей, если они ослушаются. Но то ли самый толстый не поверил, то ли был приучен к сгущенным краскам, но он не удивился, не испугался и не обрадовался. Только спросил занудливо:

— Ну и что?

— Как это? — удивился Петер. — Надо действовать.

— Вы рассуждаете как последний булочник. Впрочем, где уж чужакам разобраться в тонкостях нашей политики, если мы сами в ней не можем разобраться. Я, по-вашему, бог? Да я свободен меньше, чем рядовой полицейский. Если я хоть пальцем пошевельну самостоятельно, Джеймс меня тут же и похоронит.

— Кто этот Джеймс?

— Первый человек в государстве. Если чего хотите добиться, начинайте с него…

Джеймс произвел на Петера хорошее впечатление: этакий красавец-мужчина, не робкий и понятливый.

— Да, человечество надо спасать, — твердо сказал он, — и мы готовы это делать… Атомное оружие? Да, пора за него взяться. Действуйте.

— Это вы должны действовать.

— Не будем обманывать себя, — сказал Джеймс. — Я лишь исполнитель. Есть и поглавнее. Например, Касс…

Судя по габаритам, Касс был действительно солидной фигурой. Он выпучил на Петера глаза и вызвал секретаршу.

— Откуда взялся этот черт?

— Я его не пропускала! — испугалась секретарша.

— Я от цвагов, — сказал Петер.

— Не помню такой фамилии. Кто они?

— Посланцы иных миров.

— А, эти чудаки, которые думают, что с уничтожением атомного оружия наступят мир и благодать? Да мы и без атомных бомб можем передушить всех цвагов поодиночке и оптом. Вместе со всеми людишками, если кто помешает. Да, мы… Впрочем, это же военная тайна.

— От меня нет тайн.

— Неужели? А ну-ка скажите, что делается вон в том доме?

— Какой ужас! — воскликнул Петер. — Что вы сделали с человеком?

— Неплохо, а? Он смертник, ему все равно на тот свет, так пусть сначала послужит науке.

— Разве это наука?

— О, у нас лучшие профессора. Ваши цваги умрут от зависти, когда узнают, что мы умеем. — Касс махнул рукой. — Раз уж вы все можете, так лучше я сам расскажу. Сколько, к примеру, нужно ядерных бомб, чтобы перебить всех людей? То-то, что много. А у меня есть одна вот такая пробирочка, и в ней достаточно яда, чтобы отравить все человечество. Разве это не поражает воображение? «Мелиондоза», «Лихорадка Кью»! Не правда ли, звучит как песня? Да и старушка чума у нас переродилась. Теперь ее ничем не вылечить. А психические газы! Пролетел самолет над городом, и все люди веселятся, ни политика им не нужна, ни работа, только бы плясать да целоваться. И умирать с улыбкой. Разве это не гуманно?… А можем и такой туманчик пустить, что враги сами себя перебьют до единого. Как в сказке… Мы все можем. Даже сделать зиму среди лета. Побрызгаем деревья «дефолиантиком», и они осыпаются, осыпаются…

Касс закрыл глаза от удовольствия. Петер молчал, потрясенный новыми перспективами.

— Ну стоит ли, скажите, хлопотать о каких-то атомных бомбах? Это же вчерашний день, что-то вроде лука и стрел. — Касс хохотнул, довольный собой.

— И вы можете пустить в ход свои «гуманные средства»? Я сейчас же сообщу об этом в газеты.

— Валяйте, — рассмеялся Касс. — В газетах сочиняют и не такие страхи. В них никто не верит.

Это была правда. Сам газетчик, Петер отлично знал, как трудно ориентироваться в каменоломнях противоречивой информации. Ему впервые пришла мысль, что, может быть, это делается сознательно, чтобы читатель не смог сделать вывода о действительном положении дел и, не дай бог, не начал бы думать самостоятельно.

— И все же давайте уничтожать атомное оружие. — Петер решил оставаться верным своей миссии.

— Ну зачем же? Мгновенная смерть от бомбы, согласитесь, куда гуманнее кровавой рвоты от ядов.

— Вы же человек, черт возьми! — разозлился Петер. — Должны же вы думать о будущем!